– Когда начала работу комиссия по делам соотечественников за рубежом?
– Комиссия создана в 1994 году и работала непостоянно. Она задумывалась как верховный координатор взаимоотношений с многомиллионной российской диаспорой. Как распорядитель средств на поддержку соотечественников. Но два года назад комиссию тихо упразднили.
Восстановили ее год спустя, после того как президент остро поставил вопрос о реальной помощи соотечественникам. Комиссию возглавил вице-премьер Христенко, состоялось 5 заседаний.
Контакты с комиссией установить долго не удавалось. На письма не отвечали, от встреч уклонялись, на заседания не допускали.
Теперь мне ясно, почему нашему участию противились. В работе комиссии в полной мере не востребованы идеи, выношенные нами и выстраданные соотечественниками за рубежом. Тяжело видеть, как новое руководство комиссии постепенно заходит в ту же колею, которая завела в тупик руководство прежнее.
Главный вопрос – конгресс российских соотечественников. Впервые его провели в августе 1991 года в Санкт-Петербурге. Цель была заявить – Родина вспоминает о потомках всех волн эмиграции и дает им сигнал, привлекая к сотрудничеству в деле построения новой России.
Вскоре возникла новая, чрезвычайно острая проблема – положение миллионов русскоязычных в ближнем зарубежье. От русских людей после декабря 91-го во многих частях бывшего СССР попросту уехало государство. Их представители – около 500 руководителей русских общин, центров и организаций из нового зарубежья – были избраны на 1-й съезд, прошедший в июле 1995 года в Госдуме.
Организовал его Комитет Госдумы по делам СНГ и связям с соотечественниками. На съезде избрали Консультативный совет соотечественников при Думе. Он самый авторитетный представительный орган диаспоры.
| - |
– Какие вопросы, связанные с новым форумом соотечественников, обсуждались?
– Предложение о втором съезде было высказано в начале 1999 года в письме председателя Комитета Госдумы по делам СНГ Тихонова и моем к властям России и Москвы.
Власти Москвы выделили средства на проведение съезда, создали оргкомитет, съезд должен был пройти осенью 99-го.
Но вмешалась политика. Тогда все, связанное с Москвой и ее мэром, встречалось в штыки президентом и его окружением. Федеральное правительство ни материально, ни организационно не поддержало идею съезда, ограничившись наблюдением за работой оргкомитета. Мы поняли, что невозможно, вредно проводить съезд в такой обстановке, поневоле вынося на суд внутренние политические проблемы. О съезде обязательно должны были позаботиться и политические партии, и правительство, и президент России.
Сразу после возобновления работы комиссии Борис Пастухов от Совета соотечественников и Комитета по делам СНГ Госдумы поставил вопрос о необходимости вернуться к идее съезда. Решили его провести сначала в конце 2000-го, затем весной 2001-го и вот назван новый срок – середина октября 2001-го. Но за это время съезд превратился в документах в конгресс!
– А какая разница между съездом и конгрессом?
– Принципиальная! Съезд – собрание уполномоченных людей, выбранных от имени, если не всей русской диаспоры, не всех тех русскоязычных, что и за рубежом отождествляют себя с Россией, то, по крайней мере, от активной их части. Для избрания делегатов на 1-й съезд проводились собрания актива соотечественников во всех частях бывшего СССР.
Состав конгресса будут подбирать российские посольства. Исходя из “конструктивных соображений”. Но конструктивно как раз то, чтобы делегаты объяснили ситуацию в странах проживания и предложили пути выхода из нее.
А наименее конструктивно собирать в Москве “тусовку”, кот орая аплодисментами встретит любые проекты резолюций российской власти и властей бывших союзных республик, вспоминающих о союзе с Россией, лишь когда обостряется нужда в ее нефти, газе или военной защите.
Самые активные – те, кто на собственной шкуре, уж извините за грубое слово, познал все прелести жизни в новых государствах и пытается донести до России правду о происходящем с русской культурой, с русскими людьми – те как раз имеют меньше шансов попасть на конгресс.
Перед нами перспектива “тишайшего” конгресса. Но мы непростительно упускаем редкую возможность объединить в процессе подготовки съезда разобщенную, раздерганную, конфликтующую диаспору. Задача всегда была именно этой.
Организации соотечественников отброшены в СНГ на обочину политической и общественной жизни. Их искусственно вытесняют из политического спектра, подозревают во всех смертных грехах в тех государствах, которые ведут по отношению к России двойную политику. Наши соотечественники, к большому сожалению, поддаются и на провокации в своей среде, конфликтуя меж собой. Мы надеялись при содействии посольств провести объединительные конференции, выбрать делегатов, объективно представляющих разные мнения. Разве собираем соотечественников не для того, чтобы повысить влияние и значимость русских организаций в зарубежье? До сентября комиссия больше не соберется, конгресс намечен на октябрь. Но время тратят на борьбу за утверждение сметы в Минфине, с разными ограничениями по финансированию конгресса.
Правительство приняло ряд решений, которые контрастируют с заявленной президентом решимостью поддержать соотечественников. И даже привлечь их на работу в Россию, в село, на стройки и т.д. Но в проекте бюджета свернуты федеральные миграционные программы! Ликвидировали Федеральную миграционную службу, механически ее присоединив к Министерству по делам национальностей. Нет и Минсотрудничества. Это были ведомства, уполномоченные работать с соотечественниками.
– Рабочая группа администрации президента внесла в Госдуму проект закона о гражданстве, разрушающий прежний регистрационный принцип получения российского гражданства, затрудняющий его обретение...
– Разработчики требуют отказа от чужого гражданства как условия получения гражданства России. Они становятся на сторону властей стран СНГ, не признающих принцип двойного гражданства (это был выход для многих соотечественников в Крыму, в бывших конфликтных зонах, всюду, откуда “бежать еще рано, а уезжать уже поздно”. Русские видели в российском гражданстве последнюю надежду в крайнем случае). Будут эти темы обсуждаться на конгрессе, будут дискуссии, “круглые столы”? Без них – зачем съезд, конгресс?
Георгий Мурадов, руководитель Департамента международных связей правительства Москвы, представил интересный доклад о работе Москвы с соотечественниками. Правительство Москвы делает для них – в Крыму, Казахстане, Белоруссии, Прибалтике – больше, чем кто бы то ни было, на основании одной только убежденности, что Россия, отворачивающаяся от своих за рубежом, уже не Россия.
В Москве, долго ожидая съезда соотечественников, в феврале этого года провели конференцию, куда пригласили 150 делегатов из ближнего и дальнего зарубежья.
Конференция в обращении к президенту РФ выдвинула программу перестройки работы с соотечественниками. Там поставлены вопросы о необходимости создания в структуре правительства Госкомитета по делам диаспоры и миграции, создания зарубежного округа по выборам в Госдуму и т.д.
Председательствующий на заседании легко справился с этими вопросами, перепасовав их в оргкомитет конгресса. К президенту и правительству обратились наши соотечественники с предложениями о лучшей организации работы с ними. Вместо ответа заинтересованного органа правительства ответить предлагают конгрессу!
Если верховный уполномоченный орган не демонстрирует понимания всей ответственности своей работы для будущего, живое дело окажется скомпрометированным в очередной раз. Его не раз компрометировали тем, что тратили ни на что или просто разворовывали скромные выделяемые деньги. Тем, что вместо помощи ограничивались словами и декларациями.
– Можно считать российскую диаспору в странах СНГ и дальнего зарубежья фактором поддержки России там?
– В этом и состоит одна из ее сверхзадач. Но для этого нужно, чтобы из России помогли запустить механизмы самоопределения диаспоры.
Русские люди без государства не организуются. Они во всем привыкли полагаться на централизованное начало. Но, полагаясь на государство при распаде империи, потом СССР, оказывались в одном и том же положении: русские абсолютно нигде не представлены. Они трудно вписываются в новую политическую реальность, не умея конкурировать за представительство в госаппарате.
Почему? Потому что, особенно в советские времена, долго и очень целенаправленно подавляли национальные чувства, традиции, будучи уверены: наверху все решается правильно.
Теперь, когда государство от тебя уехало, ты бесправен. Считаешь, что тебя защитят, выплатят пенсию, детей обучат русскому языку, но у нового государства другие цели. Оно хочет, чтоб ты или уехал, или смирился, что твои дети не будут учить русский язык. А умения бороться нет.
– Многие русские из стран СНГ тянутся в Россию. Каковы возможности их переселения?
– С 1991 года 8 миллионов человек переселилось в Россию. Чтобы постоянно работать с мигрантами, должны быть и государственные программы, и государственные органы. У нас под впечатлением неэффективности их ликвидируют. Федеральную миграционную службу в прежнем составе правительства постоянно критиковали. Но с водой выплеснули ребенка: отменили федеральные программы.
Нужен госкомитет по делам соотечественников и миграции. Обе функции обязательно должны быть в одном ведомстве. Надо знать, где нужно всеми силами стараться сделать так, чтобы люди оставались там, где живут и где мы обязаны все сделать, чтобы люди быстрее переехали в Россию.
Приезжающие в Россию оказываются пасынками. Мало примеров, когда они отвоевывают свои права, обустраиваясь общинами, скажем, в разоренном Черноземье. Нет, подобной Столыпинской, программы миграции, нет программы поощрения выезда из определенных стран, нет программы удерживания в других странах, где выезд спровоцирует еще худшие последствия – ослабление влияния русских и России на долгосрочную перспективу. Все это должно быть частью государственной политики.
