Принято считать, что знаменитый лозунг "Москва - Третий Рим", идущий с начала XVI века, несет в себе исключительно имперскую суть и обусловлен желанием московских великих князей создать супердержаву наподобие Римской империи. Однако в его основе лежит духовное начало, а автором сего постулата был не какой-то госчиновник при дворе Василия III, а старец Филофей, пребывавший в одном из псковских монастырей. Называя Москву "Третьим Римом", он имел в виду ее возвышение в качестве центра православного христианства, поскольку к тому времени, по его словам, "два Рима падоша, а четвертому не бывать". И действительно, значение Рима как единого центра христианской религии было утрачено, когда в 330 году император Константин Великий перенес в город Византий (переименованный в Константинополь) свою столицу, ставшую одновременно и столицей православия. Но и "второй Рим" (Константинополь) утратил в этом плане свою гегемонию, после того, как в 1453 году был завоеван турками-османами, превратившись уже в Стамбул. Константинопольские патриархи оказались на территории исламского государства и, надо сказать, что зачастую способствовали своими проповедями "смирению" славянских народов Балканского полуострова, который прибрали к рукам турецкие султаны. Естественно, в такой ситуации помыслы оказавшихся под османским игом болгарских, сербских и черногорских христиан были связаны с Москвой, которая в те времена действительно начинает играть роль духовного "Третьего Рима" в православии. И это при том, что в списке 15 поместных автокефальных православных церквей, имеющихся ныне, Константинопольская была и остается на первом месте.
После того, как киевский князь Владимир в 988 году крестил Русь, волею исторических судеб духовный центр русского православия переместился из Киева в Москву. На территории же нынешней Украины политическая власть перешла к литовским князьям. Они-то и посеяли первые семена раздора на православной ниве. Не желая оставлять своих многочисленных православных подданных под верховенством московского митрополита, литовцы в 1458 году восстановили митрополию в Киеве. Выражаясь современным языком, было принято политическое решение. Охватывая десять епископств на Украине и в Белоруссии (тоже находившейся под властью Литвы), новая митрополия разорвала церковные связи с Москвой, вернувшись под главенство константинопольского патриарха.
Впоследствии литовские, а затем и польские власти сами стали назначать православных епископов, что привело к коррупции. В исторических хрониках отмечается, что это существенно подорвало авторитет духовенства. Так, митрополит Онисифор был уличен в... двоеженстве, епископ Кирилл Терлецкий предстал перед судом по подозрению в убийстве, а епископ Ион Борзобогатый требовал у прихожан плату за посещение церкви (!).
После подписания Люблинской унии 1569 года между Польшей и Литвой польские короли продолжили политику под девизом "разделяй и властвуй". Преимущества при этом отдавались католикам и греко-католикам (униатам), но никак не православным, что вызывало широкий народный протест, который был в числе прочих причин движущей силой "казацкой революции" Богдана Хмельницкого. Последовали годы национально-освободительной борьбы, в которой Россия протянула руку помощи братскому народу... В 1686 году новоизбранный митрополит украинского Левобережья (территория Украины по правому берегу Днепра оставалась под властью Речи Посполитой), князь Гедеон Святополк-Четвертинский вернул свою церковь под юрисдикцию Московского патриархата.
| - |
Следующая попытка подорвать единство Русского православия была предпринята в 20-х годах XX века, как это ни странно звучит, самой официальной Москвой, а точнее большевиками, проводившими политику так называемого воинствующего атеизма. Советские власти считали тогда главным своим врагом на идеологическом фронте Русскую православную церковь (шутка-ли сказать, патриарх всея Руси Тихон предал анафеме правительство Ленина!) и, дабы подорвать ее традиционно сильное влияние в народе, стали всячески поощрять создание конкурирующих религиозных организаций. Итогом такой политики было создание 21 октября 1921 года Украинской автокефальной православной церкви (УАПЦ). Пренебрегая канонами православия, "собор" УАПЦ, на который собрались 500 делегатов (из них лишь 64 священника), избрал одного из них - Василия Липковского митрополитом, а тот, в свою очередь, "освятил" архиепископа и четырех епископов. Патриарх Тихон, естественно, объявил новосозданную церковь незаконной, не признали УАПЦ и многие православные иерархи на Украине, но это мало волновало власти, давшие "зеленый свет" раскольникам. В 1924 году УАПЦ уже имела 30 епископов, около 1500 священников и 1100 приходов, в том числе в США, Канаде и Европе - там, где жили украинские эмигранты.
Кроме эксперимента с УАПЦ надо отметить и другие попытки тогдашних властей создать диссидентские церковные группы на Украине, которые бы подрывали не только Русскую православную церковь, но и ее украинскую соперницу. В начале 20-х годов от патриаршей церкви откололись так называемые "Активисты церкви Христовой". Когда же этой группе не удалось завоевать должную популярность, власти стали опекать новосозданную Соборно-епископальную церковь, которая появилась в 1925 году под руководством некоего Теофила Бульдовского.
И хотя через несколько лет топор воинствующего атеизма покончил с существованием диссиденствующих церковных организаций на Украине, джинн раскольничества был выпущен из бутылки.
Это особенно явственно стало видно в начале 90-х годов, когда естественный и благотворный процесс возрождения религиозно-духовных ценностей сплошь и рядом сопровождался попытками государственных мужей теперь уже независимой Украины использовать "религиозный фактор" в сугубо политических целях. Подобно тому, как это делали в XV-XVI веках литовские князья Гедиминовичи! Итог известен: весной 1992 года киевский митрополит Филарет (Денисенко), получивший поддержку президента Украины Леонида Кравчука, объявил о разрыве с Московским патриархатом и в одностороннем порядке провозгласил себя главой Киевского патриархата Украинской православной церкви (УПЦ КП). О том, что такое решение было обусловлено не желанием большинства верующих, как утверждал Филарет, а политическим расчетом, говорит тот факт, что только 350 приходов признали его власть. В то же время подавляющее большинство православных на Украине (пять тысяч приходов, объединяющих миллионы верующих) признали своим духовным пастырем новоизбранного митрополита Владимира (Сабодана), который и поныне возглавляет Украинскую православную церковь Московского патриархата (УПЦ МП). Филарет же, как известно, за свои раскольнические деяния решением высокого патриаршего собора лишен всех ступеней священства.
Таким образом, УПЦ Киевского патриархата является неканонической церковной организацией. Как и вернувшаяся из-за кордона Украинская автокефальная православная церковь (после ее запрета в 1930 г. УАПЦ действовала исключительно за пределами Украины). Надо ли говорить, что попытки посеять раздор и смуту в православии на Украине, создают общественно-политическую напряженность в государстве? В нескончаемые споры о принадлежности Киево-Печерской лавры, Владимирского, Софийского и других киевских соборов втягиваются и тысячи мирян.
Добавляют масла в огонь и заявления украинских политиков о форсировании процесса создания на Украине единой поместной церкви, которая бы "открестилась" от Московского патриархата. Кстати говоря, сами высшие иерархи УПЦ Московского патриархата в принципе не исключают возможности достижения в перспективе автокефалии (коей обладают, к примеру, Грузинская, Сербская, Болгарская, Кипрская, Элладская, Албанская, Американская и прочие православные церкви). Но достичь этого, указывают они, возможно только в строго канонической форме. Это значит, что автокефалия может быть дарована Украинской православной церкви Поместным собором той церкви, частью которой она является, то есть Русской православной церкви. Все попытки пренебречь этим общепризнанным в православном мире каноном, а также попытки сыграть на некоторых противоречиях между Московским и Константинопольским патриархатами, обречены на провал. К тому же, константинопольский патриарх Варфоломей недвусмысленно указал на то, что, прежде чем ставить вопрос об автокефалии, украинские православные сначала должны прийти к единому мнению в этом вопросе у себя дома. И, наконец, почему бы не обратиться к самим верующим, чтобы узнать их мнение? Пока же очевидно, что "соблазн автокефальности" более привлекает обитателей высоких киевских кабинетов, нежели 35 миллионов православных христиан Украины.
